Когда поднялась шумиха с большим адронным коллайдером, вы тоже, наверное, удивились. Почему физикам-элементарщикам так захотелось обнаружить бозон Хиггса экспериментальным путем? Ведь в любом крупном исследовательском ускорителе рождается хотя бы пара новых частиц, и ни одна из них ещё не смогла поколебать принятую модель фундаментальных взаимодействий.
Все дело в том, что поле Хиггса в современной теории электрослабых сил играет достаточно важную роль, и если оно так и не будет открыто экспериментально, ученым придется серьезно пересмотреть принятую модель. Для того чтобы понять, какова эта роль, нам стоит проследить историю создания теории, потому что предпосылки для введения знаменитого бозона появляются в ней еще на ранних этапах развития. Современные ученые, работающие в области фундаментальных исследований, часто используют абстракции такого высокого уровня, что обывателю бывает сложно понять, как они связаны с реальностью. Однако такая связь существует (а иначе теории были бы пустой болтовней), а значит, ее можно отыскать.
Когда хорошо работающая, неоднократно подтвержденная теория вдруг сталкивается с трудностями, ученые не торопятся выбрасывать ее на математическую свалку. Сначала они пытаются ее переработать и улучшить и только потом, если ничего не помогает, берутся за разработку новых моделей. Зачастую в процессе работы оказывается, что математика, которую пытались применять в данном случае, не совсем подходит для описания системы. Подыскав новую, более подходящую математическую форму, физики подлатывают свою модель, и та снова становится работоспособной.
Так произошло и в теории слабого взаимодействия с той самой теории, из которой и появился наш загадочный бозон): долгое время ее математическую форму модернизировали и совершенствовали, вводя все новые абстракции, прежде чем она стала пригодной для описания физики.
